Одета: белое платье с завышенной талией на широких бретелях, синий сюртук с золотым кантом. На ногах белые туфли на низком широком каблуке.

Лувия остановилась на безопасном расстоянии от церкви в нерешительности. Ее не страшила возможная опасность, у нее был при себе фамильяр для разведки. Девушка опустила глаза и сжала в кулак руку прикидывая, стоит ли выждать и эффектно обозначить себя последней или окунуться в омут с головой немедленно и от души повеселиться.
— Выпускай ее, — негромко скомандовала Лувия Августу, и дворецкий послушно поставил на землю небольшую клетку. Он открыл дверцу, и из нее тут же выпорхнула та самая счастливая курица, которой довелось пережить призыв Лансера. Птица встряхнулась, расправляя примявшиеся перышки и неспешно начала свое дефиле по траве.
— Давай, пошла, — нетерпеливо бросила Лувия и для придания курице направления и ускорения пнула ее под ажурную юбочку из перьев. Животное в очередной раз изумленно прокудахтав что-то явно неприличное в адрес своей невоспитанной хозяйки, аккуратно спланировало на землю и рассталось со своей волей. Теперь ее глазами видела юная магесса.

Курица бегом добралась до церкви, однако внутрь вошла гордой походкой, томно прикудахтывая в такт своим шагам. Мысли Лувии убеждали птицу в том, как удивлены сейчас ее появлению окружающие: и тот ворон под потолком, и ящерица, притаившаяся в уголке под лавкой, и эти люди, сгрудившиеся над столом. Оценит ли шутку своей находчивой ученицы Бальдассаре?

Манерно вышагивая вдоль церковной мебели, курица вежливо раскланивалась, то с неприметной ящеркой, то с противной крысой, игриво махнула алым гребешком ворону. Она внимательно оглядела всех собравшихся, не замечая, однако, среди них учителя. Если не считать этого факта и нервной суеты у стола, кругом все было более чем спокойно. Опасность дремала, но это не значит, что она была где-то далеко.

Обойдя сбоку стол, курица любопытно вытянула шею и попыталась разглядеть, что же там творится? На дубовых досках лежал неизвестный, едва прикрытый куском шторы. Вот бы вы убрали ее, уважаемые господа. Словно по приказу, один из «колдунов» случайно задел рукой ткань, и та поползла вниз, открывая лицо несчастного... Увиденное Лувию безгранично ошеломило. Она судорожно зажала руками рот, чтобы не зарыдать в голос, и попятилась назад, мгновенно теряя контроль над своим фамильяром. Ничего и никогда Бальдассаре уже не оценит. Свыкнуться с этой мыслью было столь же сложно, сколь и остаться на месте и не сорваться на бег, чтобы немедленно прекратить надругательство над телом ее учителя.

Лувии было плевать, что сейчас в церкви оставшаяся бесконтрольной курица творит настоящий бедлам. Девушка обхватила голову руками, пытаясь свыкнуться с мыслью, что ее любимого учителя больше нет. И им никогда уже не побеседовать возле уютного камина, окопавшись кучей «запретных» книг. Бальдассаре был странным и даже пугающим человеком, но Лувия по-своему была к нему привязана. В конце концов, даже в эту заварушку косвенно затащил ее именно он. И... умер. Бросил ее наедине с огромным непознанным миром. Что же теперь делать? Уподобиться своему фамильяру и начать чинить беспорядки и творить глупости по незнанию?

Впрочем, на то, что сейчас в церкви делала курица, Лувия была просто неспособна. Оставшись наедине с пугающим миром магии, птица издала истошный вопль и принялась метаться по церкви, теряя белоснежные перышки. Она метнулась в сторону от стола с жуткими людьми под ноги какому-то джентльмену в шикарном костюме. Отбив вокруг него нервную чечетку, курица вприпрыжку понеслась к следующей жертве, пока не врезалась в экзекутора. Перепугавшись до полусмерти, она немедленно оттолкнулась от мужчины лапками, распарывая безукоризненную форму, и полетела в сторону жрицы. Не долетая до женщины пары шагов, курица вдруг замерла на месте и шокированно принялась оглядывать дело своих крыльев.

Вернув контроль над фамильяром, Лувия с ужасом оглядывала церковь его глазами и понимала, что отсчет ее глупостям уже начат, и назад дороги нет.

Присутствуют мастерские добавления.

Одета: белая майка, потертые джинсы, длиннополый плащ Охотников из темной плотной ткани с вшитой кольчугой. На ногах боевые сапоги. На лбу мотоциклетные очки.

Окно тихонько скрипнуло и отворилось, впуская свежий ночной воздух в небольшую комнатушку. Стол, кресло, пара шкафов с бумагами - видимо, это кабинет священника церквушки, простой и смиренный, каковой и должна быть личная обитель слуги Божьего. Какие бы вопросы здесь некогда не решались, теперь он пустовал, а слой пыли на столешнице прямо говорил о том, что теперешний владелец не утруждал себя посещением этого кабинета.
— Создатель милосердный, почему мы лезем в церковь через окно?
— Нормальные герои всегда идут в обход, — в оконном проеме, горделиво уперев руки в бока, вырисовалась тень.
— Впервые слышу.
— Ну, это неудивительно, — хмыкнула Мицу, силясь хоть что-то разглядеть в царившем в кабинете полумраке. «Что-то», словно ставя палки в колеса наглой вторженице, лишь еще сильнее закуталось во тьму, оставляя Охотницу в щекотливом положении, потому что шанс приземлиться на что-нибудь и сломать конечность тут же превысил привычное трехзначное процентное число. — У тебя были здоровенная пушка, здоровенное тесало, здоровенная броня...
— Между прочим моя броня не скрывала изгибов моего тела, которые ты так мечтаешь пощупать, — обиженно произнесла Яни.
— Ладно, ладно, изящная броня и здоровенные дуболомы, с которыми можно спокойно ломать ворота и брать крепости. Куда уж вам в обход-то идти, чего заморачиваться? Я же нежное хрупкое создание.
— Ох, не буду спорить, иначе мы опоздаем на пару часов, — вздохнул голос в голове Мицу. Та победно ухмыльнулась и вновь постаралась разглядеть окружение. Один-ноль в пользу кабинета. Мицу решила было пойти против природы - то есть хорошенько подумать - но махнула рукой, присвистнула и прыгнула наугад туда, где, как ей казалось, стояло кресло. Прыжок веры удался лишь частично. С креслом она угадала и даже попала в него, но сапог соскользнул с подлокотника, и Мицу, издав нечто среднее между возгласом и ругательством, растянулась на полу.
— Какое появление! Публика рукоплещет! Хлоп-хлоп, — раздался саркастический голос Яни.
— Хлоп... — со стоном выдавила из себя Асагами и, отряхиваясь, поднялась с пола. Желание хорошенько двинуть ногой злосчастную мебель было невероятно соблазнительным, но Мицу плюнула на кресло-убийцу и осмотрелась, впрочем, опять без особого успеха.
— Выручай, Яни, где это мы?
— Не выручу. Сама полезла, сама и разбирайся, — проворчала Яни.
— Вредина, — нащупав дверь, Мицу покинула кабинет и оказалась в коридоре. Свет здесь горел, но это не помешало Асагами заблудиться в трех соснах, вломиться сперва в подсобку, затем в туалет (где она задержалась - чего шанс упускать?), и только потом оказаться в алтарном помещении.   
На нее тут же уставилось с десяток пристальных взглядов. Безошибочно почувствовав это, Мицу подскочила и захотела удрать, но раздавшийся справа «Мяв» остановил ее на полушаге. Медленно повернув голову, Асагами с глупой улыбкой посмотрела на большого полосатого кота, не сводившего с нее своих желтых глаз. Немного успокоившись и сообразив, что направленные на нее взгляды принадлежали не людям, а животным, Мицу нависла над котом и дружелюбно произнесла:
— Бу, блохастый.
— ..., — кот прищурился и недобро посмотрел на Мицу, словно спрашивая «Чего тебе, собачонка?».
— Вот так значит, да? — Мицу угрожающе сложила руки на груди и уставилась на кота. Началась игра в гляделки. Кот выиграл.
— ...
— Эй, а вот маму мою трогать не смей!
— Мицу, ты сюда по делу пришла или территорию метить?
— Яни, не отвлекай, у нас тут борьба авторитетов, — Мицу замахнулась ногой, чтобы отвесить зверюге пендель. Кот зашипел, но убегать не стал.
— Мицу-тян, дорогая, иди сюда, — раздалось за ее спиной. Развернувшись, Асагами увидела Кириху, которая приветственно махала ей со стороны алтаря. — Оставь животное в покое, скандала с хозяином нам еще не хватало.
— Мы еще встретимся, — Мицу погрозила пальцем коту и подошла к жрице. Та тут же заключила ее в крепкие объятия. Мицу неловко ответила, перед этим невольно вздрогнув - все-таки не каждый день обнимаешься с чудовищем.
Рядом стояли двое: какой-то сильно нервничающий паренек и церковник, всем видом показывающий, что присутствующие дышат местным воздухом только с его великодушного разрешения.
— Здрассте, здрассте, очень приятно... — раскланялась Мицу и, повернувшись к Кирихе, прошипела: — Слушай, что это за хмыри? И... — глаза ее вдруг расширились, когда она увидела за спинами присутствующих накрытого шторой покойника, вокруг которого суетилась пара непритязательных на вид личностей.
— Ма-а-ать моя инквизиция! Какого у вас тут творится? Парад питомцев и поминки в одном флаконе, что ли? Надеюсь, речь не надо будет толкать?
Ей было наплевать, кем был этот жмурик, поскольку к Охотникам он, похоже, не имел никакого отношения. Мол, если маг - ваши проблемы, если церковник - проблемы ваши, господа, мне все равно. Со стороны пары господ отчетливо веяло неодобрением, но Кирихе, судя по безмятежной улыбке, тоже было по барабану, так что Мицу решила не забивать этим голову. Вот только жрица всегда была такая, так что аргумент откровенно слабоват.
— Мицу-тян, пока все собираются, иди наружу, поиграй... с кем-нибудь, — улыбнулась Кириха.
— О, поиграть - это всегда пожалуйста! — хлопнула в ладоши Мицу. — А можно мне мячик? Только зеленый! Люблю зе... Все, поняла, ухожу, — увидев глаза церковника, Асагами поспешно отсталютовала и поспешила к выходу.
— Ну что, звезда, — ехидно произнесла Яни, когда они оказались на улице, — по-моему, публика довольна.
— Я была бесподобна, — Мицу томно потянулась и осмотрелась. На улице было хорошо: свежий воздух, прохладный ветерок, шелест древесных крон по сторонам - идиллия. Зная всех этих магов и церковников, она решила, что у нее есть минут десять-пятнадцать, пока они все будут собираться. Можно пройтись, воздухом подышать. Насвистывая что-то себе под нос, Мицу сунула руки в карманы плаща и побрела вниз по улице.
— О, а это еще кто?
В отдалении Охотница увидела экстравагантно одетую девушку с роскошными волосами, рядом с которой возвышался хоть и пожилой, но крепкий на вид мужчина в строгом костюме.
— ...Мицу, даже не думай! — воскликнула Яни, за доли секунды определив направление мыслей Асагами.
— Ого, красота какая. Неспроста они тут посреди ночи стоят. Наверное, тоже на собрание пришли. Пойдем поздороваемся!
— Плохая идея! — тут же воспротивилась Яни, но Мицу, что-то радостно напевая, уже устремилась к незнакомцам.
— Приветик, юная леди! Тоже в церковь, да?

♪: Family secrets

После минутной слабости Лувии и потери контроля с ее фамильяром практически сразу было покончено, и девушка лишилась ужасающей картинки из церкви. С одной стороны это было не так уж и плохо. От увиденного ее до сих пор била крупная дрожь, и, должно быть, вид у нее был плачевный, если ее защитники тут же поспеши ободрить девушку. На плечи лег пиджак Августа, а поверх него – ладонь Слуги. Такая теплая и мягкая, совсем живая...
— Спасибо, Лансер, но боюсь, здесь даже ты бессилен, — совладав кое-как с эмоциями, Лувия попыталась улыбнуться и в благодарном жесте накрыла руку Слуги своей ладошкой. — Впрочем, предаваться отчаянию мы будем позже, сейчас нас ждут более насущные дела.

Если Кухулину так хочется помочь, позже она от души выплачется ему в жилетку, делать это сейчас было весьма непрофессионально, тем более Слуга мгновенно утек за дерево и слился с тенями – у них были гости. Мысленно похвалив его за послушание и сообразительность, Лувия резко развернулась на голос вновь прибывшей и тут же невольно отметила про себя ее униформу. Девушка инстинктивно сжала в кармашке своего сюртука заряженный камень, однако вежливо отстранила, попытавшегося заслонить ее Августа.
— Добрый вечер, мисс. Прошу прощения, но я атеистка, — придав голосу как можно более светский тон и изобразив милую улыбку, пояснила Лувия и даже отвесила легкий книксен. — И церковь не посещаю. Мы с моим дворецким совершали неподалеку свой вечерний променад и случайно свернули в эту сторону.

Особого смысла врать не было, но Лувии крайне не хотелось сразу же раскрывать все свои карты и в лоб бросать кому-то фразу вроде: «да, я и мой Слуга, который сейчас стоит за деревом, пришли сюда в поисках информации, потому что сами не понимаем ровным счетом ничего». Тем более этой странной незнакомке, производящей впечатление отнюдь не профессиональной охотницы, да и сколь-нибудь серьезного человека вообще. «Юной леди» осталось уповать лишь на то, что незнакомка истолкует ее фразу верно и молча уберется восвояси, а не станет нападать на случайно «забредших на огонек» людей.

Оставшись без фамильяра, Лувия в любом случае должна была явиться в церковь за столь необходимой информацией – хотя узнала она уже более чем достаточно для одного дня – но делать это в компании столь сомнительной личности не хотелось абсолютно. В случае нападения Кухулин безусловно обеспечит ей отход, но бежать вот так при первой же встрече с соперником было не в правилах семьи Эдельфельт.
«Иди своей дорогой,» — мысленно сквозь зубы цедила Лувия, вежливо улыбаясь странной девушке напротив и перекатывая в руке камень.

Ночь в исходе. Недалёк был час рассвета. Говорят, что примерно в это время ночь темна и поистине необъятна. Спящий город... Где-то там вдали виднелись редкие огоньки индустриального района. Кухулин с тоской наблюдал за сверкающими в небе высотками, за звёздами, мерцающими среди редких облаков, за луною, что неспешно сходила с небосвода, озаряя окрестности своим призрачным светом. Вслушивался в шелест листвы, сквозь который то и дело продирался стрекот неугомонных сверчков. Наслаждался нежностью прохладного воздуха со стороны моря, пропитанного хвоей и смолой. Ожидал благоприятного часу, уповая на старушку судьбу, что редко оставляла его равнодушным такими тёмными ночами. Опустелые улицы пригорода казались кельтскому воителю мертвыми джунглями, неестественно обросшими камнем и железом. И в мягком свете уличных фонарей он наблюдал дорогу, уходящую куда-то вдаль, куда-то, где мог ожидать его некто с оружием наготове. Ведь то было лучшее время. Время для хищников - таких, как он сам. Время для охоты. Время для славной битвы. Без бранного задора сын Улада изрядно скучал, как скучает прыткий жеребец по необъятной поляне, когда хозяева того подолгу держат в табуне, что оцеплен загоном. 
 
Оставаясь в тени деревьев, Кухулин невольно был свидетелем завязавшейся беседы. Какая-то девчонка, ступавшая со стороны церкви, казалось, искала знакомства в этот недобрый час. По тому, с какой настойчивостью она изъявляла свои намерения, можно было заключить, что девица не из робкого десятка. Любой другой не стал бы упорствовать и втираться в доверие после откровенного "нет", которое Лувия по всем законам скромности и дружелюбия завуалировала под маску доброй самаритянки. Старик Август, впрочем, как никто другой понимал, что его добрая госпожа в свете недавних событий пребывала не в лучшем расположении духа, и проявил себя достойно, в немой покорности выступив против излишеств любопытства неумолимой незнакомки. Лансер по достоинству оценил этот жест и даже позволил себе ухмыльнуться. «Напомни, дружище, чтобы мы с тобой как-нибудь дёрнули по пинте хорошего ирландского пива».

Какое-то время у кельта были смутные подозрения, что их, вероятно, "обрабатывают", нарочито усыпляя бдительность неловкостью случайной встречи. «Будь иначе, то этой девчонке смелости не занимать... как, впрочем, и безрассудства». Можно сказать, что Кухулин даже ждал, очень ждал этого "неожиданного удара", призванного переломить исход этой пока ещё бледной и незатейливой ночи. Но увы, судьба не отвечала на его отчаянный вызов, и та незнакомка, назвавшаяся какой-то там охотницей, судя по всему, не имела в своём распоряжении мрачного лакея. Зато на язычок по-прежнему оставалась смелой, но неосторожной. Уверенность в себе - славное качество. Кухулин безусловно одобрял такой подход. Но не до такой же степени, когда на дворе война, а ты разгуливаешь по минному полю, как по парку напротив своего дома, и интересуешься у противной стороны тем, чем, в принципе, интересоваться не стоит, и если не жизни ради, то хотя бы из этических соображений.

Лансер, в принципе, не собирался участвовать в этой беседе до тех пор, пока не возникнет необходимость в тяжелой артиллерии. Но кое-что кельтский воитель всё же не смог обойти стороной...
- Бить в спину... - огрызнулся он, бросив в сторону японки взгляд, полный пренебрежения, - Оставь это дело трусам.
В тени деревьев промелькнул его мрачный силуэт, всем своим видом готовый сказать, что если бы он атаковал, то исключительно в лоб.
Кельт сложил руки на груди и прикрыл глаза, как если бы вновь потерял интерес к происходящему, и продолжил вслушиваться в мелодию ночной стихии, смиренно ожидая возможности проявить себя. Разумеется, девчонка не надеялась, что её неосторожные слова могли стать провокацией в его сторону. Однако честь сына Улада оказалась задета, когда его доброе имя столь небрежно смешали с трусливым ремеслом пресловутого мастера плаща и кинжала.
На том, впрочем, ограничилось участие кельта в этой беседе. Кухулин был уверен, что Лувия - тоже девица неробкого десятка, и здесь она могла за себя постоять и без его участия.
«Но ты свистни, если потребуется. Ты же знаешь, что рядом всегда есть дикий парень, готовый надрать задницу всем твоим обидчикам».
Пожалуй, старина Август в этот момент по достоинству бы оценил этот лихой ирландский нрав.

Отредактировано Кухулин (30.07.2015 07:57)

Вопрос девушки, явно не впечатленной показухой Асагами, вогнал последнюю в легкое недоумение. Мицу даже бегло пробежалась взглядом по своей руке, чтобы удостовериться, все ли на месте, вдруг какой из пальцев сломала пока героически лезла в церковь. С нее ведь станется, однажды она так увлеклась тренировкой с начальницей, что, когда Фист притащила ее, упирающуюся, в лазарет, у нее обнаружили шесть сломанных ребер и раздробленную лучевую кость.
— Рука как рука, — пожала плечами Мицу. — Зубы с мозгами выбивает исправно, по-прежнему сильная, по-прежнему... ловкая.
— Создатель, вот это последнее к чему, что за тон? Не заставляй меня краснеть!
— А чего такого? — искренне возмутилась Яни. — Мне уже два года с женщинами не везет, что я могу поделать?
— Не съезжай с темы!
— Да! Где Сэйбер, где этот крендель?! Позови его, а то я тут начинаю терять остатки самоуважения!
Лучше бы ему появиться. Без Слуги она не сможет доказать, что тоже участвует в Войне. Как-никак, их организации друг друга недолюбливали, поэтому от этой барышни с ее Слугой можно было ожидать чего угодно. Впрочем, Мицу по простоте душевной уповала на благоразумие девицы. Все-таки что Охотник, что маг, что даже, блин, тот новоявленный папа римский в церкви, все люди - братья. То есть сестры... Тьфу.
— Кстати, я потеряла связь с Сэйбером несколько часов назад, — обыденным тоном произнесла Яни. Мицу даже раскрыла рот на несколько секунд от столь неожиданной новости.
— Дорогуша, а почему я только сейчас об этом узнаю?! А меня спросить, прежде чем исчезать?! — рассвирепела Мицу и от души пнула стоявший рядом фонарный столб. Слишком от души. И без того светивший кое-как фонарь погас, и сверху на строптивую Охотницу посыпались осколки. Мицу, ворча что-то себе под нос, принялась стряхивать стекло с волос. Яни, как ни в чем не бывало, продолжила, проигнорировав первый вопрос напарницы:
— Он не просто пропал. Договор был разорван, он будто... перестал существовать.
— Перестал существовать, значит? - Асагами мрачно уставилась на магессу, после чего вновь посмотрела на свою руку. А ведь она права. Командные заклинания хоть никуда и не исчезли, но утратили свой жизненный цвет. Вот ведь несвезуха... Мицу никогда бы не подумала, что будет жалеть об утрате сильного союзника посреди всего этого цирка со звездами, в который превращался город Фуюки.
— Н-ну и ладно! Кириха-сама отдала приказ, и я не отступлюсь! Я тоже не лыком шита! Я всем врагам покажу, что такое настоящий огнестрельный ад, и ничто мне не помешает!
— У тебя патроны кончились еще в прошлом месяце.
— Вот это поворот!
Мицу резко осеклась, сообразив, что вот уже сколько времени выставляет себя полной идиоткой. Нет, ей, конечно, не сложно, даже забавно, но не перед незнакомкой же... Взгляд вышеозначенной незнакомки был неописуем. Мицу даже стало интересно, какие мысли сейчас витали в голове магессы.
— Ооо, дело плохо, общаемся с голосами в голове, да, Мицу? — ехидно спросила Яни. — Спорим, джентельмены в белом уже спешат на помощь.
— Цыц.
Мицу смущенно почесала затылок и, неловко хихикнув, воскликнула, словно ее только что осенило:
— Точно! Позвольте познакомить кое с кем! — сунув руку под плащ, Мицу выхватила пистолет.