Наконец, насыщенная событиями ночь подошла к концу, уступая место новому дню Войны за Святой Грааль. Ассоциация магов понесла первые серьезные потери в лице Бальдассаре де Анжелиса, чье изуродованное после извлечения метки тело в данный момент уже было на пути в Лондон. Смерть мага столь выдающихся навыков и происхождения внесла сумятицу в ряды людей Ассоциации, присутствовавших в Фуюки, и нервозность их представителя, Йена Вудворта, показывала это в полной мере. Минувшие события не обошли стороной и Церковь: раскрытие истинной сути Наблюдателя серьезно ударило как по репутации самой организации, так и семье Вагнер, представитель которой, прославленный Уингейт Вагнер, лично занял пост своего сбежавшего брата и твердо намеревался раз и навсегда разобраться с ситуацией.
Необходимо было разыскать Реми Вагнера и выправить и без того хрупкие отношения между церковниками и магами. Конечно, случись это вне Войны за Святой Грааль, никто бы не стал особо беспокоиться, потому что, две организации уже много лет собачились друг с другом по поводу и без, и потери с той или иной стороны были всегда. Но это была Война за Святой Грааль, к тому же отличающаяся от тех что были до нее, и соблюдать порядок и взаимодействие между всеми заинтересованными сторонами было как никогда важно.

Организованное новым Наблюдателем собрание в церкви Фуюки сразу же началось со спора. Несмотря на явное опасение вступать в конфронтацию с Уингейтом, Вудворт, тем не менее, смело заявил, что поиск убийцы должна взять в свои руки Ассоциация магов как наиболее пострадавшая сторона. Уингейт же, человек великих свершений, уважаемый и пользующийся огромным влиянием в Церкви, намеревался во что бы то ни стало лично разобраться с ушлым братом и не дать делу выйти за пределы юрисдикции Церкви. Представлявшая Охотников на демонов Амакура Кириха всем своим видом показывала, что ее данное происшествие совершенно не беспокоит, и с откровенной скукой наблюдала за спорщиками, как за дерущимися в песочнице детьми. Однако, дабы сгладить все углы и вернуть взаимодействие в прежнее русло, она предложила задействовать в деле наиболее не предвзятые и подходящие для этого силы. Неизвестно, успокоила ли их ее безмятежная улыбка или же, наоборот, встревожила, но спорщики прислушались к женщине, и втроем они пришли к решению.
Ассоциация магов делится всей имеющейся информацией, так или иначе связанной с делом, но отстраняется от поисков, поскольку был убит именно ее человек, что ставит под сомнение ее предвзятость. К тому же она уже оказала неоценимую помощь, благодаря показаниям главы семьи Тосака, сообщившей об истинной сути бывшего Наблюдателя. Уингейт встретил это без энтузиазма, но будучи человеком неглупым и рассудительным, невольно согласился.
Охотники на демонов, изначально независимые и не связанные с пострадавшими сторонами какими-либо симпатиями или обязательствами, предоставляют для поисков своего человека, который будет вести расследование со всей беспристрастностью.

Церковь отказывается от привлечения контингента экзекуторов для полномасштабных поисков убийцы, дабы не вызывать панику и суматоху на улицах города, и привлекает к расследованию своего человека, желательно опытного экзекутора, в связи со вскрывшейся природой беглеца.
По обнаружении Реми Вагнера надлежит по возможности захватить живьем и доставить представителям организаций, после чего его судьбу будет решать Уингейт Вагнер с учетом мнений Йена Вудворта и Амакуры Кирихи.
Подобные условия устроили всех. Даже Уингейт, возмущенный поведением своего брата, совладал с гневом и прислушался к голосу разума. Ознакомившись с данными о присутствии Церкви в городе, он выбрал Рэйвен Резерфорд из Похоронного агентства, чьи умения и опыт будут как нельзя кстати. Хоть она и не выходила на связь уже несколько дней, Уингейта это не смутило, и он не стал подбирать кого-то на случай, если на связь с ней не удастся выйти. Амакура Кириха, которая с самого начала не выказывала признаков серьезного отношения к этому происшествию, озорно хихикнула и подписала на это дело Асагами Мицу. Та при первом появлении в церкви хоть и не произвела на Вудворта и Вагнера положительного впечатления, но, тем не менее, была опытной и одной из самых сильных Охотников, находившихся в данный момент на территории Фуюки, к тому же обладающей мощным святым концептуальным оружием.
Мицу подобный расклад нисколько не обрадовал, потому что ей хотелось как можно быстрее вернуться к своей подопечной, но после того, как Кириха пообещала присмотреть за девочкой и занять ее каким-нибудь делом (умолчав, однако, что этим уже "занимается" Бладен Фист), она согласилась, понимая, что присутствие Мертвого Апостола в Войне за Святой Грааль вряд ли доведет до добра.

Одета: Длиннополый плащ Охотников на демоном с вшитой кольчугой, старые потертые джинсы, майка-"алкоголичка", боевые сапоги Охотников, мотоциклетные очки, поднятые на лоб; ленточка Исиды, повязанная на предплечье; книжечка с литаниями, пристегнутая к поясу цепочкой.

Интересно, почему всегда получается именно так? Жизнь была стабильной, неизменной, даже немного рутинной... ничего хорошего в этом, конечно, не было, но и плохой ее назвать не поворачивался язык. Когда-то Мицу шла по прямой дороге, делала свою работу, получала жалование, жила по четко прописанной и работающей, как часы, формуле. И вот однакжды в эту формулу закралась неизвестная переменная, и мир вокруг превратился в феерический балаган, непредсказуемый, но чертовски веселый. Но несмотря на все это, Мицу какой-то частичкой себя желала, чтобы жизнь вернулась в спокойное русло. И вот она, наконец, достигла той цели, что манила ее к себе последние несколько лет. Казалось бы, вот он, шанс; хватай свою девочку, шли всех в края далекие, сама уезжай туда, где и трава зеленее, и солнышко теплее, проводи вечера в блаженной неге с мурлычущей Акаги под боком... но нет, когда шило в пятой точке ржавеет, начинает ощущаться странный дискомфорт.
Не сказать, что Мицу не сиделось на месте. Да, она любила действовать, но и спокойные деньки тоже умела ценить и наслаждаться ими. Она не была из тех Охотников, которые жили только работой и уже не представяли себя нигде, кроме как на охоте.
Поэтому наказ Кирихи она восприняла без особого энтузиазма. Мицу вообще не планировала влезать во всю эту суматоху несмотря на то, что уже вляпалась в нее по самые уши после обретения командных заклинаний. И какие бы планы ни были на нее у Кирихи, наверняка обратившей внимание на то, что у Мицу была метка Мастера, охотница планировала поговорить с ней по душам и, схватив в охапку вновь обретенную дочурку, свалить из этого города как можно дальше. Разойтись, как в море корабли. Никакого долга. Никаких обязательств. Она не хотела быть частью этой организации после того, что произошло несколько лет назад.
К тому же... Мицу заметила командные заклинания на руке у Акаги. Она промолчала, но то, что из этого могло вылиться, ее пугало.
Но Кириха со сладкой улыбочкой попросила ее заняться этим делом. И Мицу согласилась. Не станешь же ты просить аллигатора не есть тебя, стоя по уши в воде. Она выполнит задание. И следующее. Пока вся эта заварушка не кончится. Так она сожжет все мосты.

— Есть охота, — проворчала Мицу, стоявшая в переулке, подперев спиной стену. Отсюда открывался хороший обзор на задрипанный многоквартирный дом через дорогу, куда ей надлежало явиться. Высившаяся по соседству куча мусорных пакетов благоухала так, что впору было падать замертво, но есть от этого почему-то хотелось только сильнее.
— Почему ты всегда ютишься в подворотнях с кучами мусора? Тебя к ним тянет что ли?
— Мне в карму нагадили, вот и все, — пробурчала Мицу. Она была не в духе. — к тому же тут никто не обратит на меня внимания, ты же знаешь людей. Смотри.
Мимо по основной дороге проходила женщина в строгом брючном костюме, скорее всего, спешившая на работу или деловую встречу. Куда еще можно было идти в такой час?
— Приветик, красавица, — сверкнула хитрой улыбкой Мицу. Женщина окинула взглядом сначала ее, затем мусорную кучу, и поспешила прочь. Да и прочие прохожие тоже старательно не обращали на нее внимания.
— Вот видишь.
— Мне кажется, ее смутило то, что она услышала это от тебя.
— Может быть. Хотя при других обстоятельствах она бы передо мной не устояла. Я же такая обаятельная и благородная дама, просто святая, — ухмыльнулась Мицу, лениво ковыряясь пальцем в носу.
— Точно, как же я раньше это не заметила... — прогудел голос Яни в ее голове.
— Кстати о святых, — Мицу запрокинула голову и устремила взгляд в небеса, зажатые между собой двумя стенами. — видала святошу, который правил баллом? Видок такой, словно Всевышний ему лично записки строчит. Как там его...
— Уингейт, если мне память не изменяет.
— Нее, это слишком просто. Буду звать его... «Спаси Госсподи».
— ...
Уингейт действительно производил впечатление. Своей суровостью, осанкой и аурой непреклонной решимости и серьезности он выделялся среди прочих участников собрания. Уингейт явно пользовался большим авторитетом в Церкви. Несмотря на то, что в деле был замешан его родной брат, было весьма странно, что птица такого полета решила лично заявиться в город Фуюки.
— А чего, Кирихе же кличку давать не станешь. Да и тому задохлику из Ассоциации тоже, на него смотреть жалко, так и хочется по головке погладить.
— ...А мне показалось, она к тебе очень даже расположена. 
— Это все из-за Акаги. Мне она нравится, но... — Мицу поежилась. — От ее дружелюбия как-то жутко становится.
Времени прошло совсем немного, но Мицу уже успела заесть дикая скука. Бетонная развалюха через дорогу явно не спешила ни взлетать на воздух, ни превращаться в гигантского робота, а занять себя, кроме как глазеть на редких школьниц, проходивших мимо, было нечем, поэтому Мицу закатила глаза и уперлась затылком в стену, безмолвно жалуясь на свою судьбу.
— Интересно, кого пошлет Церковь, — пробормотала она, щелкая языком от безделья. — Наверняка какого-нибудь старпера, который будет проедать мне плешь всякими нравоучениями.
— А ты у нас была бы рада обществу, скажем, госпожи Лувии? — хитро произнесла Яни.
— Еще бы! — глаза Мицу загорелись. — Я бы с такой красавицей горы свернула! И старик, что был с ней, - он крут. Черт, да я бы даже тому парню в синем трико рада была. В их обществе охота доставила бы гораздо больше удовольствия.
— Я так понимаю, ты все же довольна, что тебя послали на эту охоту. Признаюсь, даже во мне невольно проснулась ностальгия по былым денькам.
— Еще бы, не каждый день выпадает возможность побегать за Мертвым Апостолам. Церковники гады гордые, как за Апостолом гоняться, так они все зажимают себе и пучат губы, словно маленькие девочки, у которых хотят игрушку отобрать.
— Сказала бы это Уингейту, может, получилась бы интересная дискуссия, — хихикнула Яни.
— Да ты что, спаси Госсподи... Погоди-ка, ты видишь то же, что и я?
— Как будто у меня есть выбор...
Прижавшись к стене, Мицу начала пристально наблюдать за тем, что происходило на другой стороне улицы.
Сквозь нагромождение велосипедов, которые, словно неорганизованная толпа варваров, изо всех сил старались доставить проблем всякому, кто пытался проложить через них свой путь, пробирался урчавший двигателем мотоцикл. Признаться, железная зверюга была классной, любой бы, грезящий о стереотипной дорожной свободе, с радостью оседлал бы его и умчал в закат. Если бы Мицу была знатоком, то уже бы, наверное, припустила к нему, чтобы изучить до мельчайших деталей. На нем восседал ездок, одетый под стать железному коню. Шлем мешал что-либо разглядеть, но Мицу могла себе представить стоически-хладнокровное выражение на его лице, присущее, наверное, любому, кто возится с детворой. Гото однажды привел племянницу на работу, бойкую донельзя девчушку, так вот, без смеха на его физиономию смотреть было практически невозможно.
Продравшись через велосипедные дебри, байкер, наконец, спешился, снял шлем, расправил длинные каштановые волосы, и, скрипнув дверью, исчез в недрах дома. Это была женщина... или парень с длинной шевелюрой, фигура была слишком неопределенной, но у Мицу был наметанный глаз, на который она никогда не жаловалась.
Тем не менее, Охотнице поначалу показалось, что глаза обманули ее, потому что эту персону она явно не ожидала здесь повстречать. Помотав головой, она вновь прокрутила в памяти то, что только что увидела.
— Да ладно! неужели это...
— Странно знакомое чув... Эй, стой!
Мицу рванула с места, перемахнула через бордюр, отделявший одну полосу дороги от другой и, едва не снеся дверь с петель, влетела в подъезд. Невольно покачнувшись от царившего там амбре из кошачьей мочи и запаха псины, она помчалась вверх по лестнице, перескакивая через четыре ступеньки за раз и едва не падая. Когда ей, наконец, удалось, в деталях увидеть профиль женщины, замершей перед одной из дверей, Мицу чуть не ошалела от радости.
— Ураааа! — завопила она и, одним прыжком преодолев оставшиеся ступени, обняла «байкершу» так, что затрещали ребра.

Отредактировано Asagami Mitsu (01.05.2017 14:42)

Когда Рэйвен скрылась в квартире, Мицу еще с минуту простояла на лестничной площадке, ошарашенная произошедшим. Она, конечно, помнила, что Церковница была той еще снежной королевой, но ведь в прошлый раз они расстались на вполне положительной ноте. И поэтому Мицу ожидала несколько иной реакции на ее чистосердечную радость от воссоединения. Рэйвен же своим поведением изрядно задела ее пусть и извращенную, но добродушную натуру.
— Ты чего встала? От вони в голове замкнуло?
— Чем я такое заслужила?.. — негромко произнесла Мицу, не сводя глаз с распахнутой двери.
— Сама виновата. Это ж каким умом надо обладать, чтобы так бросаться на солдата? К тому же с ней что-то не так. Какая-то она бледная.
Ничего не ответив, Мицу нахмурилась и последовала за Рэйвен в квартиру, чтобы успеть услышать ее вопрос, брошенный столь небрежно, что Охотница чуть не рассвирепела.
«Да улыбнись ты мне хотя бы, сволочь! Неужели это так сложно?»
— Спасибо больному на всю голову ветру, — проворчала Асагами, в голове которой повисла отстраненная улыбочка Кирихи. — Подрядили меня искать одного немножко мертвого типчика, фамилия которого начинается на «за» и заканчивается на «нец». Искать, судя по всему, вместе с тобой. А ждать или нет... не знаю, дай осмотреться сначала.
Окинув неказистую квартирку опытным взглядом, Мицу сразу же смекнула, что ловить здесь было нечего. На мастерскую она не походила, скорее, на укрытие, где можно было в случае надобности отлежаться.
— Что теперь? — деловито поинтересовалась Яни.
— Искать улики, — буркнула Мицу и направилась в наиболее заинтересовавшую ее точку квартиры - на кухню.
— Замечательная детективная работа.
— Отвянь.
Мицу начала шарить по шкафчикам и полкам в надежде найти хоть что-нибудь годное для употребления внутрь. Но, как назло, маг, что здесь жил, явно не имел склонности устраивать себе спокойные ужины при свечах.
— Ни тебе «Здрассте», ни «Как поживаешь?»... — буркнула она, хлопая дверцами. — Да что с ней не так? Понимаю, дело важное, не до нежностей, но... блин! Почему? — Мицу даже не пыталась скрыть того, что она обижена до глубины души.
— Не придавай этому особого значения, — попыталась утешить ее Яни. — Это же Рэйвен, не какая-то девочка из исполнительного отдела.
Мицу замерла перед холодильником, словно гадая, стоит ли пытать с ним счастья или нет.
— ... Помнишь времена, когда я уходила по ночам, оставляя тебя в комнате и отсекая общее восприятие? — вдруг мысленно спросила она. Встреча с Рэйвен пробудила старые воспоминания, которые она давно держала в тайне. Однако теперь у Мицу возникло отчаянное желание, наконец, поделиться ими.
— Ну еще бы, — хмыкнула Яни. — Полагаю, ночные вылазки в столовую лучше совершать в одиночестве.
— Нет.
— Нет...? Тогда что? Ходила тихо плакать в углу, горюя по обычной жизни?
— Какая же ты все-таки гадина. Но нет.
— Втихую смотрела срамные анимационные фильмы?
— Не только, — замявшись, ответила Мицу.
— ...
— У меня был роман с Бладен Фист.
— ЧЕГО?!
Вопль Яни был таким громким, что Мицу скорчила гримасу. Ей показалось, что даже Рэйвен услышала это, несмотря на то, что связаны они пока еще не были.
— Стоп... Ты и Фист... Как... Как вообще такое возможно?!
— Все очень просто. Я увидела ту жажду, что скрывалась внутри нее, и захотела ее утолить, — Мицу, наконец, схватилась за ручку холодильника.
— Какую еще жажду?
— Бладен - мертвец в теле, которому вернули жизнь. Мертвые, извечно пребывая в холоде, тянутся к теплу, как мотыльки на свет, они жаждут его ощутить, но ничего не могут за это предложить. Бладен просто искала тепла, того требовало то человеческое, что в ней осталось. Среди всех, кто находился рядом с ней, я была единственной, кто мог поделиться с ней этим теплом, не требуя ничего взамен. Но потом появилась Акаги. Бладен видела в ней идеального противника. В присутствии девочки у нее вскипала кровь, разгорался азарт. Я согревала ее душу, Акаги раскочегаривала ее тело. Сложно такое представить, но Бладен это пугало. Она никогда не была на поводу чувств, мы были вместе без всяких обязательств, но следует помнить, что ее тело стало в какой-то степени чуждым ее разуму после того, как она однажды его покинула. Поверь, телесная жажда ничем не похожа на жажду душевную, они редко находятся в гармонии. И пока мы с Акаги были вместе, ее обуревал такой хаос, что она ни на чем не могла сосредоточиться. Это-то и положило всему конец. Мы прекратили наши отношения и с тех пор по возможности сторонились друг друга, несмотря на то, что меня влекло к ней. И ее ко мне тоже, я это видела.
— Уму непостижимо, — прогудела Яни. — И всего-то? Неприступная и монструозная Бладен Фист оказалась... такой?
— Помню свои первые тренировки с ней, — Мицу открыла холодильник и принялась разглядывать царящую в нем тоскливую пустоту и воображаемую петлю, по размерам вполне пригодную для грызуна. — Я была еще неопытной глупышкой, сражения с живыми существами давались мне плохо. Однажды тренировочная химера загнала меня в угол. Я запаниковала и приготовилась расстаться с жизнью, но Фист влетела на площадку, одним пинком прикончила тварь и отвесила мне знатную затрещину, после чего принялась кричать на меня. Это был первый суровый выговор в моей охотничьей жизни. Но я собрала все мужество, что во мне было, и улыбнулась ей, сказала, что впредь буду стараться изо всех сил. Она долго смотрела на то, как я, словно дура, улыбаюсь сквозь слезы во все тридцать два зуба, после чего вдруг крепко обняла меня. Это  было неожиданно, но меня охватили невероятно приятные чувства. Я словно горы могла свернуть. Помню, как обвила ее руками и уткнулась лицом в ее грудь. «Так тепло», - сказала я тогда. Знаешь, что она мне ответила?
— ...
— «Это жар котла преисподней, в котором я варюсь.»
Захлопнув дверь холодильника и напоследок в сердцах пнув несчастный агрегат, Мицу сгребла полупустую бутылку коньяка, стоявшую на одной из верхних полок, и обнаруженный ранее вскрытый пакет с кукурузными хлопьями. Хлопья были старыми и по вкусу напоминали канцелярский ластик Пытаясь вспомнить, откуда ей известно, как именно жуется ластик, Мицу решила сменить гнев на милость и направилась к гостиную к Рэйвен.
— Бладен Фист - внешне сплошная загадка - на поверку оказалась такой простой внутри. Рэйвен же... создает прямо противоположные ощущения. Я не знаю, как к ней подобраться, чтобы понять ее.
— Либо так, либо она просто профессионал, в отличие от тебя...
— Я тоже люблю тебя, дражайшая подруга.
— ...для которой дело превыше всего, — пропустив язвительную фразу Мицу мимо ушей, продолжила Яни. — Либо же... ты ей просто не нравишься.
Справедливо рассудив, что сентиментальные разборки с Церковницей можно отложить на потом, Мицу пожала плечами и воссоединилась с Рэйвен.
— Цепляйся к ней, Яни. Старый контакт еще остался?
— Еще бы. В современном мире едва ли найдется кто-нибудь, способный обнаружить мою лазейку.
Если бы Яни могла, она бы, наверное, надулась от гордости. Усмехнувшись про себя, Мицу решила не лишать подруги возможности покрасоваться.
Благодаря особой связи с Яни, пространная беседа продлилась не дольше пары минут. За это время церковница уже успела закурить. Мицу невольно отметила, что Рэйвен за этим процессом выглядела бы весьма притягательно, если бы не...
— Думаю, ждать бессмысленно, — высказала Мицу свое мнение, приложившись к коньяку, который по вкусу не очень-то далеко ушел от хлопьев. — Похоже, здесь он появляется весьма редко, можем и не дождаться.
Асагами задержала на Церковнице пристальный взгляд, после чего произнесла:
— Все в порядке? Выглядишь не очень. Мы с Яни можем подсобить, только скажи. Если не хочешь верить в мое желание помочь, тогда выслушай вот что: у нас тут Мертвый Апостол в бегах, не какой-нибудь Форрест Гамп, поэтому мы должны быть в подобающей форме.

Отредактировано Asagami Mitsu (13.06.2017 23:20)

— Мицу всегда была спонтанным существом, — ответила Яни на вопрос Рэйвен, пока Асагами пыталась смириться с тем, что у нее отобрали бутылку. — Она, конечно, та еще лицедейка, когда того требует ситуация, но скрывать свои чувства и эмоции... Это не про нее. Когда ей грустно, она грустит, когда ей весело, она веселится. У нее много недостатков, но именно за искренность я ее очень люблю. И поверь, если Мицу проявляет в твоем присутствии больше одной эмоции - искренней эмоции - то это дорогого стоит. Слышишь, Мицу, хоть ты и чудачка, но я люблю тебя. Мицу?.. Эй, Мицу!
Охотница продолжала стоять, не шевелясь, с протянутой рукой, из которой Церковница извлекла бутылку, прижимая к груди пачку хлопьев, словно любимую плюшевую игрушку. Она не сводила глаз с Рэйвен, но словно глядела сквозь нее. С губ срывалось прерывистое дыхание, а лицо полыхало так, что на нем можно было жарить яичницу.
— Э-э-э, Мицу, ты чего это раскраснелась?
Мицу промямлила в ответ что-то нечленораздельное и явно не походившее на ответ. Сообразив, в чем дело, Яни восторженно протянула, словно девочка, увидевшая единорога:
— О-о-о-о, какой облом! Хлоп-Хлоп-Хлоп! Браво, мисс Резерфорд, браво!
Асагами, наконец, частично пришла в чувство. Глаза ее забегали по убогой комнатушке, избегая смотреть на Резерфорд, а рука начала хватать воздух, как будто не понимая, с какой целью хозяйка вытянула ее вперед. Переминаясь с ноги на ногу и шелестя пачкой хлопьев, Мицу все-таки смогла сложить из пальцев указующий жест и ломающимся голосом, хихикая, словно идиотка, произнесла.
— Я, э-э-э, хе-хе... пардон, я сейчас...
Резко развернувшись, Асагами неожиданно уверенной поступью отошла от Церковницы на несколько шагов.
— Что ж ты со мной делаешь, — процедила она. Швырнув хлопья на пол, Охотница принялась остервенело топтать несчастную пачку ногой, изо всех сил представляя на ее месте какую-нибудь особенно уродливую тварюгу. Завладевшее ее разумом удовольствие начало вовсю истязать все те смущение, возбуждение и неловкость, возникшие после прикосновения Рэйвен. Фантазии с участием Резерфорд, которыми Мицу тешила себя с тех пор, как Церковница помогла им с Акаги покинуть организацию, были несказанно сладкими, но даже она понимала, что в нынешней ситуации им не было места.
— Раз... два... три... четыре... пять... Ну же, душевное равновесие... внутренний покой! Приди, приди, приди, приди! — бормотала она, сопровождая каждое слово очередным ударом тяжелого сапога по тому месиву, в которое превратились старые хлопья, ни за что ни про что угодившие под горячую руку. Вернее, ногу.
Наконец, в ее голову осторожно заглянуло спокойствие, которое Охотница встретила с распростертыми объятиями. Еще раз хорошенько притоптав для верности образовавшуюся на полу неаппетитную массу, Мицу закрыла глаза и с шумом втянула носом воздух, после чего выпустила его, опустив руки ладонями вниз, как будто закрывая крышку невидимого сундука.
Восстановив на свежую голову всю цепочку событий, Асагами подскочила к Рэйвен и как ни в чем не бывало произнесла:
— О чем это я... Ах да, — она вдруг посерьезнела. — Слушай, мне все равно, кем он был и почему таким стал, но не пойми меня неправильно: я знаю, каково это, когда человек выдающихся способностей, которого ты уважаешь, сходит со своего пути. Поэтому прости, если мои слова прозвучали грубо.
— Да какое "прозвучали", там все так и сочилось грубостью, — не преминула вставить свои пять йен Яни.
— Да, но это сейчас не важно, — прошипела Мицу и попыталась улыбнуться, но крепко стиснутые зубы превратили улыбку в потешный оскал.
Организацию покинуло немало именитых Охотников - наследников древних кланов и мастеров своего дела. На многих Мицу равнялась во всем, и это очень сильно ее печалило. И она была уверена, что в этом плане остальные организации ничем не отличались. Ну, может быть, кроме магов. Те всегда были самовлюбленными и эгоистичными сволочами.
— Как бы то ни было... — повинуясь внезапно возникшему порыву, Мицу вплотную подошла к Рэйвен и пристально посмотрела ей в глаза. — Не знаю, как ты, но я очень рада тебя видеть, Рэйви.
Улыбнувшись, она вдруг чмокнула Церковницу в губы, после чего, вновь смутившись и покраснев, поспешно ретировалась в прихожую. Сердце бешено колотилась в груди, но такой радости, не считая момента воссоединения с дочуркой, она не испытывала очень давно.
— Вот оно что, - прогудел в ее голове голос Яни. — Как за женщинами бегать, так ты та еще сердцеедка, а стоит обратить твое оружие против тебя, ты быстро превращаешься в стеснительную школьницу. Хм-хм, возьму на заметку.
— Ну еще бы, к такому сложно привыкнуть, когда подавляющее большинство дам скорее покрутит пальцем у виска, чем по своей инициативе начнет ухаживать за мной, — пробурчала Мицу. Щеки полыхали огнем, поэтому она несколько раз ударила по ним ладонями, чтобы прояснить голову.
— О, тогда, будь у меня тело, я бы быстро с тобой управилась, — промурлыкала Яни.
— Если проболтаешься кому-нибудь, устрою тебе аквапарк в стиральной машине, — хмыкнув, беззлобно пригрозила Асагами.
— Не волнуйся, твою слабость я приберегу для себя.
— Тебя-то я знаю, а вот... — Мицу робко, словно нашкодивший щенок, выглянула из-за угла. — Э-э-э, время приключений... то есть, поисков? — промямлила она, глядя на Рэйвен.

Мицу не любила призраков. А также всякие видения, голоса в голове и прочую паранормальную ерунду. Хотя "не любила" - слабо сказано. Она их дико боялась. Какой бы ужасный монстр ни предстал перед ней, она с гиканьем помчится чистить ему морду без всякого страха, потому что эта морда была вполне осязаема и пригодна для битья. Но видениям и голосам тумаков отвесить невозможно, и поэтому Мицу, мягко говоря, всеми силами старалась избегать столкновений с этими явлениями.
С одной стороны, ее в какой-то мере закалила Ксиулан из Шабаша, к которой Мицу, еще будучи полноправным Охотником, с упрямством осла пыталась подкатывать чуть ли не каждый месяц. Радость, которую ей это все доставляло, могла сравниться лишь с маникальным наслаждением самой Ксиулан, когда та мстила ей, копошась в ее мозгах. Изобретательности дамы из Китая можно было лишь позавидовать, и среди Охотников даже возник небольшой тотализатор, мол, какая же будет месть в этом месяце. Как только Мицу ни расплачивалась за свои романтические чувства: с воплями бегала от воображаемых тушканчиков-убийц, считала себя собакой и пыталась почесать ногой за ухом, выговаривала слова наоборот, ловила пузырики в бассейне, с удовольствием читала яойную мангу... Хвала создателю, до совсем уж неприличных измывательств благопристойная Ксиулан не опускалась. От всех этих брачных игр великовозрастных "школьниц", одной из которых была глава Шабаша, а второй - первоклассный штурмовик, Бладен Фист и Рейнхардт стирали зубы в порошок и грозились страшными расправами, но колесо завертелось уже давно, и остановить его было не так-то просто...
Словом, Мицу отчасти привыкла к внезапным клинам в мозгах. Однако теперь причин для этого вроде бы не было.
Поэтому когда перед ее внутренним взором вдруг возникло размытое надменное лицо какого-то мужика, Мицу, мирно ожидавшая, когда Рэйвен присоединится к ней, и они, наконец, пойдут на дело, заорала дурным голосом и рефлекторно попыталась заехать по этому лицу кулаком. Рука ее, естественно, сопротивления не встретила и вместо этого с громким "бам!"врезалась в тонкую стену между прихожей и гостиной, проделав в ней знатную дыру.
— Твою мать! — прорычала Охотница и стремительно огляделась. Ничего необычного. Все та же задрипанная квартирка, которая после телодвижений Мицу стала выглядеть еще печальнее. Лицо пропало. Кажется, оно что-то успело произнести, но застигнутая врасплох Мицу пропустила слова мимо ушей.
— Что это было, Яни? — тихо прошипела Мицу, словно стараясь не привлекать к себе внимание Рэйвен, что уже было под весьма большим вопросом.
— Понятия не имею... Но, похоже, это пришло от мисс Резерфорд. Знаешь, мне кажется, что это был ее Слуга, только я не знаю, почему это все увидели мы.
— Почему-почему... — пробурчала Мицу. — Из-за тебя, наверное, моя радость, ты же с ней на одном канале зависаешь.
— Она Мастер, Мицу, — произнесла Яни, изо всех сил стараясь указать на главное, но Мицу лишь простонала в ответ. Даже если бы Рэйвен за прошедшие годы вдруг стала королевой Англии, она не придала бы этому особого значения. Рэйвен от этого быть собой не перестанет. Сейчас ее беспокоило только то, что она опять выставила себя идиоткой перед женщиной, которая, судя по всему, и так была о ней невысокого мнения.
— Я тоже Мастер, и что?
— Без Слуги.
— Не придирайся к мелочам.
— Вы враги, Мицу, как ты не понимаешь?
— У нас перемирие, ты забыла? К тому же я еще не дала согласие на участие в этом балагане. Мне еще о Акаги надо позаботиться.
Яни вздохнула, но ничего не ответила. Мицу сейчас сложно было в чем-то убедить, потому что она ломала голову над тем, как бы не ударить в грязь лицом перед Рэйвен еще сильнее.
— Так... так, сейчас я выйду к ней, заведу непринужденную беседу и мы плавно вернемся к нашему заданию, — тихо пробормотала она, словно пытаясь придать себе уверенности. — У меня получится. Получится...
— Валяй, актриса тысячелетия.
Не обратив внимания на слова Яни, Мицу два раза глубоко вздохнула и шагнула в гостиную к Рэйвен.
Охотница открыла рот, но слова вдруг застряли где-то глубоко в глотке, отказываясь слетать с языка. Мицу подняла палец вверх, мол, «сейчас, оформлю мысль», но застыла. На лице ее появилось страдальческое выражение.
— Браво, — буркнула Яни.
Наконец, Мицу помрачнела, сунула руки в карманы плаща и, не придумав ничего лучше, выдала:
— Ну?
Что скрывалось за этим «Ну?», она сама не знала, но уже была рада тому, что хоть что-то сказала.